На наш взгляд, главная проблема науки в том, что она раскалывает мир на части, отпав от осознавания-переживания Целостности, в том, что она рассматривает человека как биосубстракт. Если исследуют проблему рака, то исключительно как медицинскую проблему телесного, не ведя поисков духовной причины. А, следовательно, не понимая, что такое человек. Древние философы говорили о единстве духа, человека и мира, в частности, о тождестве бытия и мышления: «Мыслить и быть — одно и то же», — считает Парменид (В3). Они утверждали, что человек — это Душа. Такова и холистическая философия и психология Востока, согласно которой причина соматических патологий находится в психодуховной сфере, в сфере бессознательного, а именно: рак, в органических случаях, — следствие окостенения психической энергии, направляемой в узкое русло, не отвечающее задачам Души данного индивида.

«Сейчас — так много знаний о ненужном у людей!… И редко встретишь человека, который Целое понять, объять стремится… И оттого — несовершенна медицина, когда стремится тело излечить, не ведая души порок… И оттого — несовершенно зодчество, когда лишь об удобстве тела думает творящий и забывает о красе Земли и о гармонии природы… И оттого — так много дум и сил людей направлено на то, чтобы усилить и умножить орудия убийства… И войны на Земле становятся страшней…

Необходимо, чтобы пониманье смысла жизни человеческой и знание о Целом — преподавались в школах, в институтах, описывались в книгах, в искусствах применение нашли! О, если б о задачах Целого задумался бы каждый из людей! Жизнь на Земле преобразилась бы быстрей!» [1, с. 77].

Преображение наступит, когда инверсия материалистического позитивистского мышления, разделяющего мир на дух и материю, будет преодолена. И будет восстановлена парадигма или аксиома эзотерического сознания-мышления, признающего единство духа и материи, Духо-Материю, как Единый первоэлемент мироздания.

Научное знание блокирует Знание Духа или становится неодолимой преградой на пути к нему. Как изолированная система, без знаний Космоса, человечество не жизнеспособно, это подтверждает история человеческих Рас и цивилизаций. Наука не освобождает человека, и в вечность его судьбу не строит. Крах всех типов сознания, кроме метафизического, предстоит, по нашим ощущениям. Необходимо человечеству спешно подумать над восстановлением «матрицы памяти космической нормы» жизнедеятельности.

«Образы, открывающиеся нашему внутреннему зрению, и то, что кажется вечной сущностью человека, можно выразить только через миф. В мифе, по сравнению с наукой, больше индивидуального; миф выражает жизнь точнее, чем наука. Наука работает с обобщёнными, усреднёнными понятиями и потому не способна воздать должное всему богатству жизни отдельной личности», — справедливо считал К. Г. Юнг [2, c. 9].

Наука (за исключением её постнеклассической парадигмы, подошедшей к мистическим тайнам бытия: современная космология, квантовая механика и пр.) собирает эмпирическим путём информацию о внешнем мире, изменчивом и преходящем. Информация не есть знание. В диалоге Платона «Кратил» читаем: «И, видимо, нельзя говорить о знании, если все вещи меняются и ничто не остаётся на месте. Ведь и само знание — если оно не выйдет за пределы того, что есть знание, — всегда остаётся знанием и им будет; если же изменится сама идея знания, то одновременно она перейдёт в другую идею знания, т.е. этого знания уже не будет. Если же оно вечно меняется, то оно вечно — незнание.» [3, 439е-440 с.].

Точное, а именно, метафизическое, знание, следовательно, направлено на вечное бытие, а не на возникающее. О вещах становящихся бывает лишь более или менее правдоподобное мнение, не достигающее, впрочем, самой истины. Истина не может поэтому произвольно выбираться, порождаться и конструироваться. Истина не создаётся, она открывается, она — абсолютная данность. При этом истина обладает такой незыблемостью и силой, что стоит её помыслить, произнести, как ложь и мнимое оказываются совершенно бессильными, отменяющими самоё себя.

Ведь счастлив только тот, кто постоянно в Единстве с Целым себя осознаёт и для Него живет. А это удел более высоких форм сознания — мифологии, религии, эзотеризма и философии. Философия иссякла, отождествившись с наукой. Наука сама по себе не есть будущее человечества, но прикладная техническая сторона жизни, всего лишь механика Космоса, разрывающая с ноуменальной реальностью, равно и с культурой как системой проявления Духа. Прикладная наука, имеющая заказчика и работающая на сверхприбыли, вырождающаяся в технократию, заводит человечество в тупик.

«Точная экспериментальная наука не имеет ничего общего с нравственностью, добродетелью, филантропией — поэтому она не может претендовать на нашу помощь, пока не сольётся с метафизикой», — заявляли Махатмы Востока, Адепты Высшего Знания ещё в 19-ом веке [4, c. 35]. По их же мнению, «Нынешняя тенденция образования – это сделать его материалистическим и искоренить духовность. Образование возвеличивает скептицизм, но подавляет духовность» [4, с. 37-38].

Наука разотождествила человека с самим собой, с Душой — сакральным центром человека. Для науки нет жизни за пределами формы, посему её историческое время ограничено. Чему учит наука — слиянью с Богом, со Вселенной или самопознанию? Да нет, же! И потому не приводит она человека к счастью самосовершенствования. Даже к познанию Космоса она относится потребительски, вынашивая планы «колонизации» других планет. Пустота мысли, не зажжённой духом, бесплодна. Истинные знания, по нашему пониманию, достигаются через истинные действия. Следствия науки зачастую не согласуются с ними и ими не мотивируются.

Идеальные представления науки нового времени не изоморфны реальности. «Языком природы», который несравненно мощнее языка интеллекта и не подчиняется последнему, наука не владеет. По мнению Стивена Хокинга: «…теория — это теоретическая модель Вселенной или какой-нибудь её части, дополненная набором правил, связывающих теоретические величины с нашими наблюдениями. Эта модель существует лишь у нас в голове и не имеет другой реальности (какой бы смысл мы ни вкладывали в это слово)» [5, c. 17].

«Нетрудно видеть, что каждое понимание обоснования математики проистекало из методологических проблем своей эпохи и из идеала математики, т.е. из философии математики, преобладающей в данную эпоху. Стремление к обоснованию науки всегда исходит из некоторых гипотез о её назначении, ибо по своей сути оно не может означать ничего другого, как стремление максимально приблизить практику науки к идеалу, диктуемому её предполагаемым назначением. Но это значит, что для определения правильного пути мы должны принять такое понятие обоснования, которое в наибольшей степени соответствует современному пониманию математики как науки. Мы, таким образом, должны сделать здесь философский выбор, а именно, выбор между современными гипотезами о сущности математики и её назначении» [6, c. 10]. Если о самой абстрактной из возможных дисциплин, о математике, говорится, что необходим предваряющий любое её обоснование философский выбор, то что же говорить о более предметных дисциплинах, обоснование которых является ещё более тесно связанным с доминирующими в ту или иную эпоху методологическими принципами. Предметные науки дальше отстоят от осмысления своей методологии, поэтому из виду теряется необходимость такого философского выбора, который в любом случае делается. Или же он всегда уже сделан, но остался в далёком прошлом и теперь уже не осознаётся.

Разделение на дух и материю породило расколотость сознания и мира. Цель, выводящая из тупика научно-технического прогресса, — соединить пути Духа и пути науки. В этой расколотости мира, как ни странно, не последнюю роль сыграло именно ортодоксальное христианство, в котором духовное и материальное (телесное) начала находятся в непримиримом антагонизме. Потому в парадигме христианского мироощущения царство Небесное — торжество духовной реальности, — принципиально недостижимо на Земле, в земной жизни.

На наш взгляд, современная материалистическая наука (и фундаментальная и эмпирическая) не знает, что такое человек. Медицина сегодня позволяет себе дискуссии на тему отключать или нет пациента от аппаратов искусственного поддержания жизни в случае регистрации у пациента клинической смерти мозга, хотя при этом трупных пятен на теле не наблюдается. О чём это говорит? О том, что для такой медицины человек есть некая механическая, в лучшем случае, биомеханическая система. Очевидно, что такой взгляд на человека свидетельствует о крахе сциентистской картины мира, в основе которой лежит крайний материализм и редукционизм.

С этой точки зрения человек есть проявление чисто физического мира и все его особенности, включая психические, соответственно полностью подчиняются физическим законам. При этом, как правило, подразумевается, что сами законы детерминистические. Некоторый позитивный сдвиг в этом отношении современная наука всё же сделала. Напомним к слову, что, например, в квантовой механике нет детерминизма, в ней присутствует несводимая ни к какому другому явлению спонтанность — спонтанность редукции волнового пакета, или, иначе, выбора квантовой альтернативы.

Одной из причин такого узкого взгляда на сущность человека является отсутствие понимания принципиальной значимости энергетической составляющей Вселенной и человека: отрицание энергетической основы сущего (что было открыто древней философией), непонимание всего многообразия качеств энергии. Даже в моменты клинической смерти, смерти мозга (мозг — это ещё не весь человек) глубинное сознание в нас (используя терминологию К. Юнга) продолжает вырабатывать энергию на внутренних планах психической реальности. До наступления естественного срока смерти (а смерть есть отделение души от тела, как мы знаем из свидетельств древних мудрецов) душа человека будет в растяжке между этим и Тем миром, ибо энергии её ещё не выработаны на этом плане. С этой точки зрения психическая реальность несводима к материально-физическому миру.

Человек есть Душа, — учили древние, в том числе Пифагор, Сократ, Платон. Душа есть энергия, сознание есть энергия, материя есть энергия, да и информация есть энергия — учит нас эзотерическая философия, к этим же выводам приходит и релятивистская физика.
Корни физики, как и всей западной науки в целом, — по мнению известного физика Фритьофа Капры, — следует искать в начальном периоде греческой философии в шестом веке до н.э. — в культуре, не делавшей различий между наукой, философией и религией.

Мудрецов Милетской школы в Ионии не интересовали такие разграничения. Они стремились постичь истинную природу, или истинное устройство, вещей, которую они именовали "физис". Именно от этого греческого слова происходит термин "физика", первоначальное значение которого, таким образом, — стремление постичь истинное устройство вещей [7, c. 26].

Поздние греки называли философов Милетской школы "гилозоистами", или "признающими материю живой", поскольку последние не видели различий между одушевлённым и неодушевлённым, между материей и духом. Они даже не употребляли особого слова для обозначения понятия "материя", воспринимая все формы существования как проявления "физиса", наделенные жизнью и духовностью. Так, Фалес заявлял, что все вещи наполнены божествами, а Анаксимандр рассматривал Вселенную как некий организм, наделённый, подобно человеческому организму, дышащему воздухом, космическим дыханием — "пневмой". Таким образом, для древних греков была очевидной эзотерическая истина Востока, согласно которой дух назван предельным сублиматом материи, а материя — кристаллом духа.

Махатмы утверждают: «Наш Бог есть материя». «…мы верим только в материю как видимую природу и в материю, в её незримости, как в невидимый, вездесущий, всемогущий Протей в её непрерывном движении, которое есть её жизнь и которое природа выявляет из себя, ибо она есть Великое Всё, вне которого ничего не может существовать» [8, c. 236].

Г. В. Ф. Гегель в «Феноменологии духа» говорит: «…субъект и объект сливаются в Целом». Все основополагающие научные теории, осознанно или неосознанно, но основываются на философских системах Платона (эйдология), Канта (априоризм разума), Гегеля (реально только Целое). Подобные философские предпосылки лежат в основании квантовой механики, ведь любая частная наука есть прикладная философия. Большинство создателей современных концепций естествознания (Эйнштейн, Вернадский, Винер, Пригожин и др.) сознательно использовали когнитивные ресурсы философии, тем самым, демонстрируя, что научные теории не выводятся логически из эмпирического опыта, а свободно конструируются мышлением и надстраиваются над опытом в качестве его теоретических объясняющих схем.

Таким образом, вполне очевидно, что всеобщие истины философии по своему гносеологическому статусу выше истин естествознания. Философия первична по отношению к естествознанию как в плане генезиса («Философия — мать всех наук»), так и в плане функционирования, ибо культурно-мировоззренческая значимость философских идей намного фундаментальнее по сравнению с любыми, даже самыми общими естественнонаучными теориями.

Философы жизни, но особенно экзистенциалисты, утверждают, что тесная связь философии с наукой вредит философии в решении её проблем, т.к. приводит к подмене внутреннего опыта переживания ценностей внешним предметным опытом познания, чуждым философии. Излишне сосредотачиваясь на познании объективного мира, мы уходим от познания самих себя, предаём себя ради познания чего-то внешнего. Наблюдение над жизнью, искусством, знакомство с человеческой историей, личные переживания — всё это важнее для решения философией своих проблем, нежели знание законов естествознания.

Элементаристский, логически однонаправленный (одномерный) акт познания в науке, её общезначимые стандартные процедуры весьма чужды философии, для которой органичен интуитивно-созерцательный взгляд на человека и мир, однако, тоже уже утраченный современной философией, которая собственно-то и существует сегодня только как история философии, комментарий к себе самой.

Тотальная безнравственность современного человечества страшнее войны. Философия же, в частности древняя, будучи ядром самосознания культуры, формирует нравственную позицию человека; важнейшая её миссия — этическая. И те результаты по всестороннему развалу страны, которые мы сейчас переживаем, есть следствие, помимо прочего, отсутствия философии в нашей стране за последние 87 лет. Страна, держащаяся на одной идеологии, без философии как живой связи с мыслящим Универсумом, удержать многополярный мир оказалась не в состоянии.

Выход один — работать на соединение путей Духа и путей науки.
Духоразумение, Наука Духа, или универсальная религиозная философия победит деградацию мира!

Может ли наука познать мир? Скорее нет, чем, да, ибо интеллект должен достичь своей вершины и стать отрицанием самого себя, чтобы выйти к Духу, но интеллект не может "складывать" самого себя, он на себе, как правило, и застревает, обожествляя самого себя. Это называется закристаллизованностью конкретного разума формы, не пропускающей Знание Духа. Надо уметь освобождаться от знаемого, посредством снятия представлений формы, чтобы открывалось Неизвестное, Вечное. Развитие духовного сердца лишь может в этом помочь.

Платон учил, что не может быть реального познания, если предмет этого познания не вынесен за пределы трезвого мышления. То, что в мистике называют «жертвой интеллекта» оказывается необходимым моментом в достижении цельного Знания.

Древняя эзотерическая философия, коя есть «любовь к мудрости», была для даосов, пифагорейцев, неоплатоников, киников, францисканцев, гностиков больше, чем игрой чистых понятий или абстрактных теорий, принятых научным сообществом. Она была для них самой жизнью, преображающей человека духовно и даже телесно. Так было по крайней мере до Нового времени, когда философия постепенно стала превращаться из искусства Духа в служанку науки.

Без координирующей системы Высшего Знания и философии и науке дальше продвигаться нельзя, достигнув своего самозамкнутого предела, они стали отрицаниями самих себя.

Когда в Китае сегодня прибегают к искусственному регулированию-отбору пола будущего ребёнка, тем самым эгоцентрично решая демографическую проблему, или клонируют солдат американского спецназа, не есть ли это последняя степень экспансии корыстной науки, вламывающейся в ход Духовной Реальности и невежественно пытающейся её пересоздать. Тем самым эксперименты науки попирают универсальные Законы Мироздания: закон Кармы или причинно-следственной связи. Так несёт ли такая наука Свет и гармонию в мир, меньшее или часть ставя на место Большего или Целого?! Такая наука не от Разума, но вопреки ему, вопреки законам Единой Жизни себя утверждает.

«Достижения человечества в науке, которыми оно так гордится, очень незначительны. Уже пора было науке достигнуть гораздо больших высот. Но отрыв от духовности всего человечества сыграл свою роль и в работе науки. То, что достигнуто, не имеет связи с первопричиной, поэтому не создаёт целостной линии в достижениях любой научной отрасли. Выхвачен один из аспектов знания, а какова основа и высший аспект — неизвестно. И не будет открыто до тех пор, пока человечество идёт путём младенческого материализма, отрицая сознание материи как в первичном, так и в высшем аспекте. А без этого знания все научные открытия сегодняшнего уровня отрывочно бессвязны и часто заводят в тупик научные исследования. Не говорю о тех знаниях, которые приносились нашими Вестниками. Это был объём научных понятий, который могло вместить человечество той эпохи, когда давались эти знания. Ныне человечество стоит на пороге Новой Эры разумной жизни на Земле, но методы работы так называемых учёных ничем не отличаются от первобытных веков: те же догадки вслепую, опыты и поиски без связи с Великим космическим Сознанием — создателем всего сущего. И только тем, кто обратится к основам, откроются настоящие законы, по которым создаётся и живёт макрокосм Вселенной, а, следовательно, и микрокосм каждой планеты или звезды. В том числе и на Земле. Призываю всех, кто посвятил себя деятельности науки, работать в творческом содружестве с Нами. Открытия по всем отраслям наук ждут своего часа и своих открывателей. И только в единстве с Коллективным Разумом Земли можно идти путём эволюции. Небывалый взлёт ждёт науку переходного периода. Дерзайте, деятели науки, на сотрудничество с Иерархией» [9, с. 7].

Универсальным фундаментом, на котором может и должна произойти встреча всех форм общественного сознания, является, на мой взгляд, Идеология Разумного Космоса, видимого и невидимого, но одухотворённого, глубоко описанного древней индийской и греческой философией, метафизическим космизмом первой половины 20-го века, универсальным учением Живой Этики, всей системой Единого Эзотерического Знания, источником своим имеющей Самофракийские и более поздние Мистерии Древнего мира. До сих пор на Земле более достоверного и полного источника реальных знаний о мире-космосе и человеке, чем Институт Мистерий не было, и нет.

Н. А. Шлемова, кандидат философских наук, доцент МГПУ, Москва

http://www.newfresh.name/publ/mozhet_li_nauka_poznat_mir/38-1-0-1464